Мастерская поэзии с Леонидом Костюковым
«За каждым текстом мы видим человека. Не даем оценки, насколько хорошо или плохо пишет автор, а взращиваем его творческую силу».
Руководитель и основатель
Подтекст Клуба
Евгения Ушенина
Костюков Леонид
- Прозаик, поэт, журналист, лауреат и финалист нескольких литературных премий
- Окончил мех.математ. МГУ и Литературный институт
- Публиковался в десятках литературных журналов
- Автор 8 книг стихов и прозы. В 2025 году вышла книга стихов «Уважаемые пассажиры» (выпущена центром арт-терапии и интермодальной терапии искусствами «Делаландия»)
- Редактор мастерской поэзии и член жюри в школе Бэнд
Станьте уверенным автором
Теоретический блок мастерской на 2025 год
- Попытки определения поэзии: Кольридж, уточнение Гандлевского, В. Некрасов, Л. Кассиль. Поэтика как ценностная система.
- Различия между поэзией и стихами; поэзией и прозой.
- Талант и вдохновение. «Египетские ночи».
- Стихосложение. Силлабо-тоника. Основные метры.
- Усталость твердого размера. Дольник, верлибр, сбой.
- Тоника. Маяковский.
- Лирика и эпика. Объективный генезис великого поэта от лирики к эпике.
- Как писать после Пушкина: Лермонтов и Тютчев.
- Символизм: от прорыва до тюрьмы поэтов.
- Иннокентий Анненский: поэзия как частная жизнь. Открытия Анненского.
- Серебряный век – три кафе + четыре года.
- Принципиальное отличие акмеизма от других течений.
- Вершины Александра Блока. Срывы как часть победной стратегии.
- Гумилёв как собственный проект. Г.Иванов о Гумилёве.
- Мандельштам как центральная фигура ХХ века. Скорость и тяжесть. Свобода как закон.
- Цветаева и Ахматова. Счёты с землей.
- Пастернак. На разрыв.
- Трагедия первой волны эмиграции. Младоэмигранты.
- Ходасевич. Эпос. «У моря».
- Поэзия Набокова как оппозиция его прозе. «Слава».
- Конфликт между Ходасевичем и Адамовичем. Парижская нота.
- Эссеистика и поэзия Адамовича. Одиночество и свобода. Невозможность поэзии.
- Георгий Иванов – возможно, лучший поэт мира.
- Присманова и Поплавский. Разбитые надежды первой волны.
- Вторая волна – Кленовский и Елагин.
- Обэриу. Феномен раннего и позднего Заболоцкого. Роль Заболоцкого в русской поэзии.
- Разрушенное время Арсения Тарковского.
- Военные стихи. Советская поэзия.
- Поэты Политехнического.
- Функционал народного поэта. Есенин и Высоцкий.
- Окуджава и его место в жизни советской интеллигенции.
- Бродский. Поэзия как искусство возможного. Недостижимые стратегические цели.
- Лев Лосев. Многообразие. Поэзия как праздник.
- Подборка стихотворений в апрельской «Юности» 1987 г. Знакомство с новейшей поэзией.
- Антология 1 стихотворения. ХХ век.
- Антология 1 стихотворения. ХХI век.
Поэзия мастера:
***
Лето не пойдёт самым длинным путем:
три опорных точки – и здрасте,
но куда-то мы непременно придём,
загадав приметы на счастье.
И опять зима не сведёт нас с ума,
прояснит, раскроет отчасти,
для чего была эта вся кутерьма,
вот пройдёт – и будет нам счастье.
Лето не пойдёт самым длинным путем:
три опорных точки – и здрасте,
но куда-то мы непременно придём,
загадав приметы на счастье.
И опять зима не сведёт нас с ума,
прояснит, раскроет отчасти,
для чего была эта вся кутерьма,
вот пройдёт – и будет нам счастье.
***
Вот на входе написано ВХОД
(всё проходит, и это пройдёт),
а на выходе – ВЫХОДА НЕТ.
Так откуда ж тогда пробивается свет?
На душе мелькает отрада…
Если выхода по-настоящему нет,
так о том и писать не надо.
В городе весной аромат лесной,
в городе ликует погода,
и живой бульон спрятан в смене времён
даже самого паршивого года.
* * *
Человек умирает неравномерно:
сперва – для одних, потом – для других.
Я помню того, для кого умер первым…
Немного удивился, ненадолго затих.
Человек обычно себе интересен,
и не то, чтобы жгуче, слегка.
В его башке ещё зарыто столько песен,
что трансформатором гудит башка.
* * *
Я мог бы в цветущую воду входить дважды.
Сергей Самойленко
Я не мог бы солнце на небе остановить словом,
я даже не представляю, нежным или суровым.
Скажу больше – я словом не остановлю никого.
Вот он – возможно, но я слабее него.
Здесь, в холодных пещерах города, время
сливается, как конденсат,
как жидкий металл того робота, который свалился
в ад.
Человечьи обличья принимала коварная сталь,
но нам его было не жаль.
Моё настоящее детство – это детство моих детей –
с кока-колой, пепси-колой и красой голливудских
смертей,
а настоящая смерть не прошла кастинг, потому
что скучна
и не киногенична она.
Так что солнце не остановится, и вечер возьмёт
своё.
– Хорошо ли тут рыбка ловится?
– Да как-то не до неё.
Здесь уместна была б пословица или другое
враньё.
* * *
Я занял очередь к дантисту
на склоне дня.
Звезда на небе серебристом
влекла меня.
А может, это тихий спутник
мерцал в окне,
и неба крохотный лоскутик
горел в огне.
И я увидел по-иному
себя и мир –
что жизнь есть очередь к зубному,
не буйный пир…
И тут же устыдился фальши
и общих мест.
Всё ближе дверь, звезда всё дальше
и тишь окрест.
Но тут откуда-то явились
ещё врачи.
Они решительны и в силе
(сиди, молчи).
Они решительны и в силе,
не то что я –
и вот среди чужих фамилий
звучит моя.
Послушайте, но это подлость,
и мы орём:
к нам лезут в ротовую полость
с инвентарём.
А как же личное пространство
и свод свобод?
И я ушёл и сел на транспорт
лицом вперёд.
Доехав, поискал в потёмках
свою звезду,
Но нет её. Вот только тётка
скользит по льду.
Здесь и расстанемся: что делать?
искать мораль?
За январём в тулупе белом
спешит февраль…
Вот на входе написано ВХОД
(всё проходит, и это пройдёт),
а на выходе – ВЫХОДА НЕТ.
Так откуда ж тогда пробивается свет?
На душе мелькает отрада…
Если выхода по-настоящему нет,
так о том и писать не надо.
В городе весной аромат лесной,
в городе ликует погода,
и живой бульон спрятан в смене времён
даже самого паршивого года.
* * *
Человек умирает неравномерно:
сперва – для одних, потом – для других.
Я помню того, для кого умер первым…
Немного удивился, ненадолго затих.
Человек обычно себе интересен,
и не то, чтобы жгуче, слегка.
В его башке ещё зарыто столько песен,
что трансформатором гудит башка.
* * *
Я мог бы в цветущую воду входить дважды.
Сергей Самойленко
Я не мог бы солнце на небе остановить словом,
я даже не представляю, нежным или суровым.
Скажу больше – я словом не остановлю никого.
Вот он – возможно, но я слабее него.
Здесь, в холодных пещерах города, время
сливается, как конденсат,
как жидкий металл того робота, который свалился
в ад.
Человечьи обличья принимала коварная сталь,
но нам его было не жаль.
Моё настоящее детство – это детство моих детей –
с кока-колой, пепси-колой и красой голливудских
смертей,
а настоящая смерть не прошла кастинг, потому
что скучна
и не киногенична она.
Так что солнце не остановится, и вечер возьмёт
своё.
– Хорошо ли тут рыбка ловится?
– Да как-то не до неё.
Здесь уместна была б пословица или другое
враньё.
* * *
Я занял очередь к дантисту
на склоне дня.
Звезда на небе серебристом
влекла меня.
А может, это тихий спутник
мерцал в окне,
и неба крохотный лоскутик
горел в огне.
И я увидел по-иному
себя и мир –
что жизнь есть очередь к зубному,
не буйный пир…
И тут же устыдился фальши
и общих мест.
Всё ближе дверь, звезда всё дальше
и тишь окрест.
Но тут откуда-то явились
ещё врачи.
Они решительны и в силе
(сиди, молчи).
Они решительны и в силе,
не то что я –
и вот среди чужих фамилий
звучит моя.
Послушайте, но это подлость,
и мы орём:
к нам лезут в ротовую полость
с инвентарём.
А как же личное пространство
и свод свобод?
И я ушёл и сел на транспорт
лицом вперёд.
Доехав, поискал в потёмках
свою звезду,
Но нет её. Вот только тётка
скользит по льду.
Здесь и расстанемся: что делать?
искать мораль?
За январём в тулупе белом
спешит февраль…
! Занятия, попадающие на праздничные дни, предусмотренные действующим законодательством РФ, не переносятся на следующий месяц, оплата в текущем месяце производится в полном размере.
Тарифы:
Остались вопросы? Свяжитесь с нами
а также подписывайтесь на нас в соцсетях!